Дети войны. Мы не часто вспоминаем о том, что пережили наши любимые, самые близкие люди.
9 мая – тот день, когда невольно задумываешься о Мире, о войне, вообще о Жизни!
Моя мама, Жильцова (Щебелева) Луиза Васильевна – ребенок войны. Когда началась война, ей было 7 лет. У бабушки, кроме мамы, еще трое детей: Геля – 8 лет, Игорь – 3 года, Боренька – 11 месяцев.
Публикую некоторые выдержки из записей, которые сделала моя мама.
«…Нашу, дружную семейную жизнь, наше общее счастье нарушила В.О. война. На нашу Родину вторглись полчища жестокого, безжалостного врага!
Мы это увидели, вернее, услышали в самые первые дни войны. Начались немецкие налеты, бомбежки… Мы прятались на крутом берегу реки в шалаше, слыша отвратительный гул самолетов врага, слыша, как осколки падали в речку рядом с нами.
Однажды ночью к нам постучали: «одевайтесь, надо уезжать, немцы совсем близко»- сказал старичок с подводы. Мать заспешила, стала нас будить, одевать малышей.
Отца дома с нами уже не было. Он был в отряде, который уже боролся с врагом. Наспех одевшись, мы сели на подводу и двинулись в путь, надеясь, что мы скоро вернемся в родные края. Но, увы, этому не суждено было сбыться. Наступили очень трудные, нищенские годы.
Беженцами мы были до станции Кириши, а затем стали называться эвакуированными. Собрали целый эшелон, женщин, стариков, детей и повезли, как говорили, на Урал.
Сколько раз эшелон наш бомбили, сколько людей погибло, сколько осталось сирот!
Мертвых хоронили прямо у железной дороги и не только тех, кто погиб от бомбежек, но и тех, кто умер от дизентерии. Эта болезнь распространилась и косила, особенно маленьких детишек. Малыша Бореньку похоронили в общей, наспех вырытой могиле.До Урала доехать нам было не суждено. Довезли нас до Кирова, где весь наш состав был «выгружен».
Наша семья попала в г. Омутнинск, где мы прожили немного больше 2-х лет.
Здесь мама стала работать, а мы с сестрой пошли в 1 класс.
Здесь в последний раз мы увиделись с папой. Это было время и величайшего счастья от встречи, и несчастья перед предстоящей разлукой. Стройный, красивый, добрый, ласковый, но очень озабоченный - таким папа остался в моей памяти в эти дни – последние дни перед вечным расставанием. Не знаю, сколько дней он был с нами, не более 3-х, по-моему! Провожать его мы не ходили – он не разрешил.
Дальше нас ждала тяжелая, бедная, голодная жизнь…»