«Похоронен , но не убит…»

В скорбной  «Книге  Памяти» Нижегородской области  есть много страниц , на которых  одна  и   та же фамилия  повторяется  два… три… четыре… пять  раз… Это семейные древа , под корень вырубленные войной..

 Читаю : « Самойлов Иван  Семенович. Пропал без вести в сентбре 1941 года. Самойлов  Константин Семенович . Умер  от ран в апреле 1942 года . похоронен в Санкт- Петербурге на Пискаревском кладбище. Самойлов Сергей  Семенович . Погиб в бою 8 ноября 1942 года . Похоронен в г. Зубце Тверской области. Самойлов Григорий Семенович . Погиб в бою 18 июля 1943 года. Похоронен в д. Семеновка Харьковской области . Украина». Четырежды постучалась черная весть в дом Самойловой Анны Михайловны. Как листочки с дерева закружила военная круговерть ее сыновей , раскидала в разные стороны. Последней пришла похоронка на младшенького  Гриню. В феврале 1942 года ему исполнилось 19, а в марте  его призвали в армию, последним  из  братьев.А уже в июле  отправили его  на Сталинградский фронт. Шли горячие бои , враг наступал,  каждый метр земли был полит кровью. Судьба свела его там близ города Калач  с односельчанином Виктором Старовым ,  дед был последним , кто рассказывал его родным об этой встрече потом. Это «потом» было таким далеким , а  тогда молодыми были – сегодня жив , значит завтра обязательно наступит. Здесь дед был контужен .Немцы наступали  мощно , бросая все новые силы. Бои становились все тяжелее. В августе их часть попала в  плен. Куда гнали ,никто не знал.Что это было за место под открытым небом за колючей проволокой, поле не окинуть глазом , не знает до сих пор.Потянулись долгие беспросветные дни на безымянной земле среди нечеловеческого отношения полицаев , изнуряющего голода и холода.

К чужой смерти привыкали, своей – не думали.Не покидало ощущение постоянного голода, жидкое  хлебово  с зернинками , что раз в день плескали , не только не насыщало , а заставляло хотеть есть невыносимо.Мысли о побеге не оставляли их с товарищем.С первыми заморозками стало  очевидно , что  готовится отправка военнопленных , скорее всего в Германию. Так оно и вышло. .Набили  вагоны до отказа. На вторые сутки – живые на мертвых , мертвые – на живых.Как оказалась решетка надломленной в окне  не знают , но по их мальчишечьим изможденным фигуркам в самый раз… Выпрыгнули , покувыркались- целы. Огляделись . Поле кукурузное , скирды соломы. В тот миг казалось , что  не может быть ничего важнеее кукурузы , которую можно есть… Утром на поле пришли пахать деревенские.Оказывается, то была уже  Украина.Деревня под немцем, но  бои не  близко, а староста – свой человек. Староста , видя ,  кто перед ним , уговорил : « Куда пойдете ? Местности не знаете , не ровен час на немца нарветесь , обождите». Месяцы голода и деревенские  харчи в виде тыквы да свеклы , которой потчевали не жалея , стараясь хоть чуть-чуть вернуть их в человеческое обличье , сделали свое дело: попал в больницу. А взрывы все слышнее. Вскоре пришли советские  войска , освободили. Когда направился в военкомат , в особый отдел ,  мало походил на солдата : грязный , вшивый настолько , что уж их  и не стряхивал , ботинки развалились , ступить нельзя.  Откуда? Куда? Какая часть? Отходи влево ,нет вопросов. Определили в часть. Баня , военная одежда, армейское питание …Хлеб ! Попал при отборе на учебу  младших командиров. Под г.Изюм в полевых условиях близ  фронта готовили. Дальше пошагал по военным дорогам с новым  товарищем- «максимом» звали. Первым крещением стали воды Донца. Место чистое, тальничок вдоль берега.  Мясорубка, ад кромешный. В расчете в тот день остались они только с подносчиком патронов. Дым , гул нестерпимый , и только откуда-то все яснее и ближе слышится : « Рус ! Сдавайсь!» Страшно ли  было или злость уж  такая проснулась , когда  увидел , что один остался , а только стрелял . не переставая , пока патроны не кончились. Словно очнулся. Тишина кругом. Куда ушли немцы?Отступидли ? Убиты? Своих никого. Подошла другая часть. Пожилой командир остановил: « Куда пойдешь? Воевать везде одинаково, разберемся потом . Беги за обедом» Не знал даже имени того командира , ведь не думал , что этот его приказ  спасет ему жизнь. Когда вернулся , они уже отправились на передовую , опять на верную гибель.  Вот  тогда-то и полетела из местечка Семеновка в родное село похоронка. А боец в  августе 1943 уже участвует в форсировании Днепра. Стерлись из памяти  названия деревушек , которые приходилось отбивать , частей , которые не успевали  формировать , сожалеет , что не запомнил имена  товарищей , которых теперь так бы хотелось разыскать. Но не забывались картины наступления. Земля буквально вставала на  дыбы. Враг отступал и от этого становился еще злобнее. Здесь  ранило в голову. На ходу в санроту и дальше вперед. Неделю спустя колонна попала под  бомбардировку вражеских самолетов.Опять ушибло в спину, опять  санрота на  ходу. Переформировывались  тоже на  ходу. В то время дед  был помощником командира взвода. Шаг за шагом . где бегом , где  ползком чуть-чуть.  «Смутно помню , что успел  только приподняться еще , когда вдруг  будто вывернуло резко , и силы оставили» , - вспоминает. Осколок попал в ключицу навылет , вырвавшись наружу через спину. Почти  терявшего сознание с двумя провожатыми отправили в деревню в километре от места боя , по  дороге  тех обоих убило. Подобрали уже полумертвого  местные старики  , отправили в санбат. Сразу на операционный стол . Выяснилось , что еще и ребра перебиты , задеты легкие. Операция без наркоза в полевых условиях. На рану положить – боль адская , на грудь – и вовсе задыхается, эвакуировать  тоже нельзя. Три недели пролежал ни живой , ни мертвый.Рана загноилась, зудела нестерпимо. Даже в госпитале  г.Золотоноши после трех месяцев состояние не улучшилось, отправили в госпиталь для тяжелобольных  в г. Черкасы. Рана не заживает , а молодость свое берет , жить просится , хоть врач  и  трясет историей болезни , объясняя  , что без повторной операции не обойтись. Что значит угроза непонятного явления «смерть» в сравнении   с ужасом воспоминаний о тех муках , когда «чинили» его вживую ? Кто знает , что  могло бы быть , но  только  мудрость врачебная подсказала , и комиссия вынесла   другое

решение : « Домой поедешь !» Это был конец 1944 года.

Много горестей выпало на нашу страну за все ее существование. История предвоенных лет показывает нам сколько пережил русский народ, какими усилиями  он выживал , трудился не покладая рук, преодолевал насилие и террор, поднимал страну.  И едва ли люди пытались восстановиться после тяжелых событий, начать новую жизнь, как утром 22 июня 1941 год в 4 часа утра без всякого объявления войны германские вооруженные силы атаковали границы Советского Союза. Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков.Война ворвалась в жизнь людей неожиданно, верить в ее начало не хотелось до последнего, но пришлось. Она  коснулась каждой семьи.Еще вчерашние мальчишки брали в руки оружие и шли на защиту Родины. Умирали, чтобы дать возможность будущему поколению жить под мирным небом.

    Нам много рассказывали об этих страшных событиях. В этом году Россия празднует 75 лет победы. 9 мая по всей стране люди выйдут на митинги, чтобы почтить память о тех героях, благодаря которым мы живы. Возложат венки к обелискам, вспоминая подвиг советских солдат. Прочитают торжественную речь.., а потом разойдутся по домам, забывая об этом и вспоминая о не законченных делах и личных проблемах. Мать, что утром завязывала галстук своему старшему сыну, отправляя его на митинг, даже не задумается , а каково было ее бабушке так же собирать своего сына,отправляя его в путь , но даже не знать, а вернется ли он? Каково ей было стоять всю ночь на коленях перед иконами, молясь за сына и мужа, а после отправляться на тяжелую работу.Каково несколько лет лелеять надежду о будующей встрече , и вдруг в один день получить тот страшный треугольник? Каково же было моей прапрабабушке Самойловой Анне Михайловне, когда она один за другим получила 4 таких письма?

    В дом Самойловых война постучалась четырежды. Первыми на фронт ушли старшие братья: Иван, Константин и Сергей. Война раскидала их по всей стране, но вернуться домой не смог ни один.Самым последним призвали в армию младшего сына Гришу. В марте пришла повестка, а уже в июле он был отправлен на Сталинградский фронт.  Шли ожесточенные бои, кровь проливалась рекой, а враг все наступал. Там , близ села Калич, судьба  свела его с односельчанином Виктором Старовым, прадед был последним, кто смог рассказать его родным об этой встрече. В одном из боев прадед был контужен. А немцы все наступали. Во время боев под Сталинградом солдатам не хватало оружия.В бой шли по сути с голыми руками, солдаты умирали, но упорно двигались вперед, “ Ни шагу назад!”. В августе их часть попала в плен.Куда их гнали никто не знал. Голубое небо над колючей проволокой, изнуряющий голод и холод, нечеловеческое отношение полицаев и полное неведение того, что будет завтра.

Жизнь была невыносимой, да и нельзя назвать это жизнью, скорее выживание. Не покидало ощущение постоянного голода. Жидкое хлебово с зернинками, что им плескали раз в день, не только не насыщало, а заставляло хотеть есть невыносимо. Каждый день они видели как погибали их товарищи, о своей смерти старались не задумываться, но мысли о побеге посещали прадеда и его товарищей все чаще. С наступлением зимы стало ясно, что их готовят к отправке в Германию.  Набив вагоны до отказа, эшелоны отправились в путь. Оказалось, что решетка в окне была проломлена. Изможденные мальчишеские тела легко смогли протиснуться в небольшое оконце и они оказались на свободе. Вокруг шелест жестких листьев и желтые початки.В тот момен казалось, что нет ничего лучше кукурузы. Утром солдат обнаружили местные жители. Оказалось. что то была уже Украина.Деревня под немцем, но  бои не  близко, а староста – свой человек. Староста , видя ,  кто перед ним , уговорил : « Куда пойдете ? Местности не знаете , не ровен час на немца нарветесь , обождите».  Месяцы голода и деревенские  харчи в виде тыквы да свеклы , которой потчевали не жалея , стараясь хоть чуть-чуть вернуть их в человеческое обличье , сделали свое дело: попал в больницу. Вскоре пришли советские войска.Когда направился в военкомат , в особый отдел ,  мало походил на солдата : грязный , вшивый настолько , что уж их  и не стряхивал , ботинки развалились , ступить нельзя.  Откуда? Куда? Какая часть? Отходи влево ,нет вопросов. Определили в часть. Баня , военная одежда, армейское питание …Хлеб !

Дальше попал на учебу младших командиров.Сразу после отправили на воды Донца. И снова, ожесточенные бои, разрывы снарядов, поля застланные трупами.И все ближе слышится:  « Рус ! Сдавайсь!» . Потом увидел, что один остался, стрелял, не переставая, пока патроны не кончились, а затем тишина..Куда ушли немцы?Отступидли ? Убиты? Своих никого. Подошла другая часть. Пожилой командир остановил: « Куда пойдешь? Воевать везде одинаково, разберемся потом . Беги за обедом» Не знал даже имени того командира , ведь не думал , что этот его приказ  спасет ему жизнь. Когда вернулся , они уже отправились на передовую , опять на верную гибель.  Вот  тогда-то и полетела из местечка Семеновка в родное село похоронка. А боец в  августе 1943 уже участвует в форсировании Днепра.  Многие детали уже стерлись из памяти, но невозможно забыть, как земля буквально вставала на дыбы.Здесь  ранило в голову. На ходу в санроту и дальше вперед. Неделю спустя колонна попала под  бомбардировку вражеских самолетов.Опять ушибло в спину, опять  санрота на  ходу. Переформировывались  тоже на  ходу. В то время дед  был помощником командира взвода. «Смутно помню , что успел  только приподняться еще , когда вдруг  будто вывернуло резко , и силы оставили» , - вспоминает. Осколок попал в ключицу навылет , вырвавшись наружу через спину. Почти  терявшего сознание с двумя провожатыми отправили в деревню в километре от места боя , по  дороге  тех обоих убило.  Сам смог доползти до порога первого дома, где его, уже полумертвого, подобрали местные старики и отправили в санбат.Выяснилось , что еще и ребра перебиты , задеты легкие. Операция без наркоза в полевых условиях. На рану положить – боль адская , на грудь – и вовсе задыхается, эвакуировать  тоже нельзя. Три недели пролежал ни живой , ни мертвый.Рана загноилась, зудела нестерпимо. Даже в госпитале  г.Золотоноши после трех месяцев состояние не улучшилось, отправили в госпиталь для тяжелобольных  в г. Черкасы. Рана не заживает , а молодость свое берет , жить просится , хоть врач  и  трясет историей болезни , объясняя  , что без повторной операции не обойтись. Но повторить тот ад, когда резали вживую, дед просто бы не с. И тогда врач и комиссия вынесли другое решение: « Домой поедешь !».

 В конце 1944 года, Григорий Семенович вновь переступил родной порог..