Из воспоминаний Салимова Исмагила Гатаулхаковича. 
      Сколько лет прошло, а военные действия все еще в памяти. Во сне еще стреляют и бомбят, а сердце щемит при воспоминаниях об ожесточённых сражениях Сталинградской битвы, где погибли товарищи, мои одноклассники.
       Июнь 1941 года. Мы заканчивали школу, не подозревая, что скоро начнется война. Учителя между собой говорили о немецких дивизиях, подтянутых к нашим границам, неожиданно для нас одноклассник Закий Варин, не дождавшись конца учебы, ушел в танковое училище. Кончились экзамены. Через неделю началась война.
       Февраль 1942 года. Наконец нас, одноклассников. Халита Мугалимова из Бигбая, Гарифа Хайруллина из Верх-Ирени, Гакрама Галитова из Атнягузий и меня призвали и отправили в Пермское минометное-пулеметное училище кратковременные 6-месячные курсы по подготовке среднего комсостава. После учебы мы оказались в формируемой 193 стрелковой дивизии, которая находилась в Кургане. Кроме курсантов училищ тут находились моряки Тихоокеанского флота. Нас, миномётчиков, назначали наводчиками, командирами отделений и взводов. Мои товарищи попали в 685 полк, я в 883.

                                 Первое знакомство с войной
        Сентябрь. 1942 года. Меня отправили в Сталинград. В конце месяца мы разгрузились на левом берегу Волги. За рекой город был объят заревом позорищ. Все время он содрогался от беспрерывных бомбежек и артиллерийской канонады. Там шли уличные бои. Нам предстояла переправиться в город ночью и сразу вступить в бой. Мы погрузились на баржу и переправились на другой берег. Бомбардировщики не заставили себя ждать. Началась бомбежка нашего расположения. В прибрежный сад летели комья, куски крыш и прочее. Красноармеец с распоротым животом, обхватив обеими руками вываливающиеся кишки, пригнул ко мне в яму. Это было мое первое знакомство с жестокостью проклятой войны.
       Наконец, в коротком затишье по команде «Вперед!» мы двинулись к назначенному рубежу и наткнулись на немецких автоматчиков, группами пробиравшихся к берегу. Быстро обогнав их заняли назначенный рубеж. Всю оставшуюся ночь и день окапывались. Установили миномёты.

                     Неожиданная встреча.
       Ночью старшина Султанов повел меня и еще нескольких бойцов на переправу выгружать с подошедших катеров продукты и мины. Под утро все ушли на передовую, меня оставили часовым. Днем вижу, по берегу идет человек. Обмундирование грязное, мятое, сам сутулый и походка. Мне стало не по себе это же Гариф Хайруллин. Мы обнялись и заплакали по-мальчишески, ведь нам было только по 18 лет. Оказалось их полк уже третий день воюет в городе. Гариф рассказал, что бои идут ожесточенные. Ребята пока живы, но истощенны: третий день им не подвозят продукты. Его послали добыть что-нибудь. Я отдал все, что было из продуктов со склада. Мы опять обнялись поплакали и он ушел.
                   Смерть или плен.
       Бои не утихали ни днем, ни ночью. Немцы обрушили шквал огня на полу окружённую расчленённую 62 армию, которой командовал генерал Чуйков. Каждый день наши ряды радели. У меня в расчете осталось троя. 
Трагическим был день 15 октября. В небе кружилось несметное число – мы слишком близко находились от немецких окопов. Наши отступали. Нам ничего не оставалось, как присоединиться к отходящим и дислоцироваться на территории завода «Красный Октябрь» чтобы оказать сопротивление. Но безуспешно. Не помогли и подошедшие тихоокеанцы с противотоками ружьями. Они все погибали. Я и мой заряжающий оказались в одном уцелевшем подвале. Наша судьба, казалось, была предрешена: смерть или плен. Выбрали смерть. В случае попытки немцев проникнуть в подвал решили отстреливаться до конца. Но ночью, почти под носом немцев мы попали в глубь территории запада и, отстреливаясь, пробились к своим.
                 Не остался в стороне. 
       В одном ночном бою я был ранен осколками гранаты. С трудом добрался до переправы, забрался в катер и лег возле трубы. Стало так тепло что я уснул. А проснулся когда разгрузили всех раненых. Я увидел солнце, другой мир и был просто оглушен тишиной. Это был 47-й день пребывания в Сталинграде, значит 47 дней я находился в аду.                                   Я навсегда расстался со своей славное дивизией. После лечения в армейском госпитале снова вернулся в Сталинград, в этот раз огнеметчиком, 24 января 1943 года меня снова тяжело ранило. До освобождения Сталинграда оставалось пять дней. Так закончилась моя Сталинградская эпопея.
         После пятимесячного излечения я попал на 2-й Украинский фронт. Там был третий раз ранен. Участвовал в уничтожении Ясско-Кишиневской группировки  немецких армий. Закончил же войну в Чехословакии.
         Когда создавались ветеранский организации, я быстро нашел совет ветеранов 193-й дивизии и стал его членом. Ветераны дивизии встречались в Москве, Волгограде, Бобруйске. И я не оставался в стороне. Будучи в Волгограде, осмотрел места боев. Все там знакомо. Здание, в подвале которого мы прятались, тоже оставлено, как памятник. Хотел найти имена своих земляков. На братской могиле 193-й дивизии их не оказалось. На Мамаевом Кургане, где похоронены 7000 бойцов, искать не было возможности. Да и вряд ли они там будут. Все мои друзья пропали без вести, но моя память о них вечна.