Уроженец деревни Заборки Осташковского района Тверской области, Николай Михайлович — сын жителей деревни Михаила Павловича и Анисьи Яковлевны Павловых.

25 июня 1941 года Николай Михайлович, призванный Осташковским районным военкоматом, ушёл на фронт, оставив в деревне — как оказалось, навсегда — жену Анну Ивановну и пятерых детей: Юрия (1931 г. р.), Ивана (1933 г. р.), Нину (1935 г. р.), Тамару (1938 г. р.) и Павла (1939 г. р.).

В качестве стрелка 797-го стрелкового полка 232-й стрелковой дивизии Николай Михайлович попал в плен 3 октября 1941 года.

4 июля 1941 года 232-я стрелковая дивизия сосредоточилась в районе белорусского города Гомель с задачей занять оборону по восточному берегу реки Днепр и не допустить его форсирования противником.

С 13 июля дивизия перешла в наступление в составе 21-й армии, имевшей задачу уничтожить бобруйскую группировку противника, и смогла продвинуться до Паричей и Глуска южнее Бобруйска, где под давлением противника была вынуждена перейти к обороне.

С переходом противника в наступление, с начала августа дивизия с боями отходила в гомельском направлении и к концу месяца достигла границы Белоруссии с Черниговской областью Украины в районе Горностаевки.

В сентябре в составе Юго-Западного фронта дивизия под угрозой окружения противника, к 9 сентября уже занявшего Чернигов, с боями отступала на юго-восток, а к середине месяца попала в окружение на границе Черниговской и Полтавской областей Украины. Многие военнослужащие дивизии, попавшие в окружение, были захвачены в плен в районе города Лубны Полтавской области Украины.

Сохранилась карточка военнопленного, оформленная на Николая Михайловича в лагере военнопленных. На ней — отпечаток указательного пальца его правой руки и его внешние данные: 166 см ростом, брюнет.

Несмотря на то, что карточка заполнена лишь частично, этот документ как основной источник сведений о его трагической судьбе бесценен.

Из карточки мы узнаём, что в мирной жизни Николай Михайлович был, если перевести с немецкого языка дословно, «крестьянином», то есть работал на земле, видимо, в колхозе, а до прибытия в лагерь военнопленных Шталаг X C Нинбург находился в лагере военнопленных того же 10-го военного округа (на это указывает римская цифра X в названии лагеря) Шталаг X B Зандбостель, который располагался также в Нижней Саксонии, на северо-западе Германии.

Сведения о военной службе Николая Михайловича в звании красноармейца в 797-м стрелковом полку (без указания дивизии) также получены из карточки и, к сожалению, не могут быть проверены (подтверждены или опровергнуты) по учётным документам полка (например книге учёта рядового и сержантского состава полка): эти документы не сохранились и в архив не поступали.

При этом в карточке как место пленения Николая Михайловича указана Ельня (Elna, так как карточка заполнялась на немецком языке), что входит в прямое противоречие с местом его службы, если считать, что указанной в карточке Ельней является город Ельня Смоленской области. 797-го стрелкового полка в этой Ельне не было, но в плен в начале октября 1941 года в ней попали многие, среди которых были и те, кто был впоследствии отправлен в лагеря военнопленных на территории Германии, как Николай Михайлович. В районе дислокации 797-го стрелкового полка в начале октября населённых пунктов, имевших такое же или схожее название, обнаружить не удалось. В связи с этим, к сожалению, приходится выбирать, на какие сведения из карточки ориентироваться как более точные: номер полка или место пленения, и, видимо, следует выбрать полк, ведь вероятность ошибки в указании места службы ниже.

Согласно отметкам, сделанным в карточке, 15 ноября 1941 года в лагере Николаю Михайловичу были поставлены прививки от оспы и тифа.

Как известно, беззащитные советские военнопленные стали даровой рабочей силой для немецкой промышленности и сельского хозяйства, которые вследствие войны испытывали острый дефицит в рабочих руках. Если принудительная работа в сельском хозяйстве давала военнопленным возможность, хотя и связанную зачастую с огромным риском, самостоятельно добыть жизненно необходимое им питание, то тяжёлая, вредная и опасная работа в промышленности, например в строительстве и на горных разработках, ещё более истощала и обессилевала их. Какие-либо трудовые гарантии и меры по охране труда и промышленной безопасности на бесправных советских военнопленных не распространялись. На работы военнопленные направлялись в составе рабочих команд, которые формировались в лагере, где они содержались.

20 ноября 1941 года — к этому времени Николай Михайлович уже был переведён из Шталага X B Зандбостель в Шталаг X C Нинбург (около 100 км на юг от Зандбостеля) — он был направлен в составе рабочей команды лагеря в окрестности Штайерберга и Либенау (около 15 км на юго-запад от Нинбурга), где военнопленные работали на строительстве завода по производству пороха компании Wolff & Co., Walsrode. Об этом свидетельствует отметка «20.11.41 Walsrode Steyerberg» в его карточке.

Спустя месяц, 20 декабря 1941 года в составе этой рабочей команды Николая Михайловича не стало: он скончался, как указано в документах, от катара желудка и кишечника.

Желудочно-кишечные заболевания, особенно дизентерия, были широко распространены среди военнопленных. В их тягостном лагерном существовании не было места нормальному питанию, гигиене, медицинской помощи. Страдая от постоянного изнурительного голода (именно истощение стало основной причиной гибели миллионов советских военнопленных), они были вынуждены употреблять в пищу непригодные или малопригодные для этого продукты, а в случае заболевания надлежащей медицинской помощи они не получали.

Николай Михайлович был похоронен поблизости: на кладбище Хестерберг в могиле под номером 44 в пятом ряду. На этом кладбище хоронили советских военнопленных, умерших в рабочей команде Николая Михайловича (по немецким данным, в ней погибло по меньшей мере 426 военнопленных).

В 1962 году на этом месте было открыто военное кладбище Хестерберг (Деблингхаузен), которое после перезахоронения на него останков военнопленных и гражданских лиц, угнанных в Германию на принудительные работы, стало местом упокоения 2399 человек, личности многих из которых не были установлены.

На этом кладбище открыт мемориал, надпись на котором гласит: «Здесь похоронены более двух тысяч советских граждан, погибших в рабовладельческой системе немецкого фашизма».

Николай Михайлович увековечен в Книге памяти Тверской области как уроженец деревни Заборки. Сегодня он увековечен и в родной деревне.