Пашков Константин Дмитриевич ушел на фронт в мае 1943 года. Было ему тогда всего 16 лет. Попал в Сталинградский учебный стрелковый полк, где пробыл полтора месяца. А потом 800 молодых бойцов отправились в Казань в распоряжение Юго-Западного фронта ПВО. В это время их войска подошли к Днепру и готовились к освобождению Киева.  Константин Дмитриевич был зачислен в формировавшийся зенитно-артиллерийский полк и направлен на курсы младших командиров. Окончив их, был назначен командиром отделения связи во взвод управления первого дивизиона. На территории Черниговской и Сумской областей дивизионы их полка охраняли от налетов вражеской авиации железнодорожные станции, мосты, аэродромы, а также сопровождали эшелоны с живой силой и техникой к фронту и госпитали на колесах в тыл. Их же задача заключалась в обеспечении бесперебойной телефонной связи штаба дивизии с батареями. Фашисты совершали налеты каждую ночь, но зенитная артиллерия работала на славу – практически сплошная стена огня. Однако отдельные самолеты все же прорывались, беспорядочно сбрасывали бомбы. Но молодой командир связистов, как и остальные солдаты, за время службы привык к постоянным взрывам вокруг. Затем вслед за фронтом полк продвинулся дальше, в Западную Украину, в Черновцы. Там солдаты охраняли от бомбежек мост через реку Прут. Одновременно приходилось вести борьбу с бандитами и мародёрами, с националистами «бандеровцами». Вскоре вся артиллерийско-зенитная бригада была передана в распоряжение 4-го Украинского фронта и переброшена в Польшу, а затем в Чехословакию. В конце 1944 года Константина Дмитриевича назначили на должность старшины взвода управления. В этой должности в польском г. Бельско он и встретил долгожданную Великую Победу.

Он часто вспоминал, когда после войны их повезли на экскурсию в лагерь смерти «Освенцим». Там перед ними предстала жуткая картина уничтожения людей, где было замучено около трех миллионов человек. Там увидели настоящую фабрику насильственной человеческой смерти: крематорий, горы людской золы, склады с волосами, обуви, одежды, посуды. Он видел бруски мыла и изделия из человеческой кожи. А рядом с этими ужасами находился лагерь для военнопленных немцев. Какое к ним было гуманное отношение: играет музыка, ухоженные аллеи, сами военнопленные холёные. И все это на фоне замученных миллионов ни в чем не повинных людей. В его сердце это вызывало справедливый гнев.

В конце 1945 года полк расформировали, и три взвода солдат были направлены в распоряжение Станиславского МГБ для борьбы с бандеровцами. Еще пять лет Константин Дмитриевич прослужил  в различных воинских частях, демобилизовался в 1950 году. А через год по направлению Ростовского горкома ВЛКСМ поступил на работу в милицию участковым уполномоченным 6-го отделения милиции Пролетарского района. Затем работал оперуполномоченным уголовного розыска. Отучившись два года в школе милиции, был направлен в ОБХСС МВД Якутии. Восемь лет он боролся с хищениями золота и алмазов в Якутской АССР, сначала – в качестве оперуполномоченного, потом – возглавлял это отделение. Золотодобытчики изощрялись, чтобы вынести с разработок драгоценный металл. И пуговицы из него отливали, и в чемоданы с двойным дном прятали, и даже в чае провозили. Нелегко было оперативникам раскрывать такие преступления. С 1962 года с детьми и супругой переезжают жить в город Красный Сулин. Вначале Константин Дмитриевич был заместителем начальника райотдела милиции, а затем 11 лет возглавлял Красносулинский ОВД. За особые успехи и высокие показатели в работе он был награжден орденом Знак Почета, удостоен звания «Отличник милиции».