Мидхат был ранен и оказался в харьковском военном госпитале. В 1943 году наши войска поспешно оставили город, госпиталь не успели эвакуировать. Вошли немцы, часть раненых они расстреляли, часть заживо сожгли. Раненые, зная, что гибель неизбежна, стали передавать медсестре партийные и комсомольские билеты. Те, кто успел, написали последние записки родным. Мидхат Гафуров передал эту записочку и хранящееся почему-то у него Красное знамя своей части. И совсем человеческое — попросил остричь волосы перед смертью, он ведь был мусульманином. В Госархиве есть конверт, в который была вложена записка. Известно имя медсестры, которая выполнила последние просьбы погибающих и сохранила письма. Зовут ее Екатерина Молчанова. Тогда в госпитале погибли многие сотни наших раненых. Мидхату Гафурову было всего двадцать лет. Похоронен он, скорее всего, в братской могиле во дворе больницы (Клингородка), там харьковчане одно время собирались открыть мемориал.

Несколько слов о семье солдата. Его отец Али Садыкович Гафуров — старый большевик, член РСДРП с 1910 года, брат отца, дядя Мидхата, тоже был партработником, знал лично Сталина, заведовал отделом Татарского обкома ВКП(б), расстрелян в 1937 году. В семье Гафуровых было шестеро детей, ушли на фронт четверо — две дочери и двое сыновей, погибли дочь и сыновья.