До войны прадед служил в милиции в НКБ, поэтому на фронт его призвали лишь в 1942, несмотря на то, что он просился долго добровольцем. Призвали его из г.Ташауз Туркменской АССР. После призыва его и других добровольцев направили в Грузию на Смоленский фронт и зачислили в 10-ую Красную Армию пулемётчиком, далее перешёл в ПТР. Выросший в татарской семье, где главными ценностями  были добродушие и отзывчивость, он быстро стал любимцем в батарее. Через пару месяцев его назначили командиром отделения. Прадед участвовал в сражениях под Можайском, где был тяжело ранен. Его считали погибшим и уже несли в братскую могилу, как вдруг, он пошевелил рукой. Его быстро отправили в госпиталь, после которого он вернулся на фронт в то же отделение. В это время, домой пришёл треугольник смерти или известие от погибшем, где была указана могила 24 под Можайском. И только через 6 месяцев, свыкшейся с утратой женщине, пришло письмо от мужа. Жив! К сожалению, в архивах расположенных на сайте МО нет ничего про него, да и сам он не рассказывал о войне, лишь небольшие истории, часть которых мы помним и рассказываем. Так он рассказывал о том, что однажды ему и его 3 товарищам пришлось топить установку "Катюша" в болоте, а потом сидеть под немецким огнём в том же болоте, дыша через тростинку целых 7 дней. Лишь через 7 дней обстрел болота прекратился и он со своими боевыми товарищами смог дойти до наших. Но к сожалению, ему ловилось побывать в немецком концлагере, откуда он вскоре бежал, но увы, после войны ему пришлось расплатиться за это пятью годами с 1947 в фильтрационном лагере по донесению его друга. Дошёл Мирзагит до Берлина, там и закончился его военный путь, с шестью медалями, орденом красной звезды и с искалеченным телом и судьбой.