Рассказ Антиповой Виктории, правнучки Медушевского Станислава Вильгельмовича, ученицы 8 класса Обнинского колледжа.

___________________________________________________________

Моя бабушка Первушова Леокадия Станиславовна, до замужества - Медушевская, очень хотела узнать, где и когда погиб ее папа,  мой прадед  Медушевский Станислав Вильгельмович. Мечтала побывать на его могиле и поклониться праху. Но не успела.

Мой дядя, Первушов  Валерий,  в Интернете нашел сведения о месте и дате гибели моего прадеда. Меня и маму это очень взволновало и мы решили более подробно узнать о его жизни.

Сначала мы расспросили моего дедушку, Первушова Виктора Ивановича, что ему известно из рассказов бабушки о своем отце. Мы узнали, что семья бабушки со всеми родственниками в тридцатые годы, во времена коллективизации, из-за голода уехали с Украины. Они устроились «грабарями», так назывались крестьяне, которых привлекали на земляные работы вместе с собственной конной повозкой, на строительство канала “Москва - Волга” в 1934 году. Для строительства водохранилища пришлось затопить многие деревни, часть которых была перенесена на новое место. В это же время  возводится поселок “гидростроителей”, названный, как и железнодорожная станция “Большая Волга”, где жила моя бабушка с семьей. 

Постепенно бараками и различными хозяйственными постройками застраиваются берега реки Волги. Плотина была построена в 1936 г. Ввод в эксплуатацию канала произошел в июле 1937 г. В октябре 1937 г. было принято решение об образование поселка Иваньково. Вскоре в Иваньково начинает строится завод гидросамолетов (самолёт, способный базироваться, производить взлёт и посадку на водной поверхности.), получивший название “Завод №30”. На этом заводе стал работать и мой прадед, с завода его призвали в армию в первые дни войны.

В ноябре-декабре 1941 г. немецкие войска были остановлены в 20 км от плотины Иваньковского водохранилища. Командование вермахта предприняло попытку нанести удар в тыл советским войскам, переправив свои части по льду через водохранилище. Работникам Иваньковской ГЭС удалось в 40-градустный мороз поднять водяные ворота плотины и существенно увеличить сброс воды из водохранилища, в результате чего лед на водохранилище лопнул и попытка переправы немецких войск была сорвана.

Моего прадеда Станислава призвали в армию в первый месяц войны. Об этом я узнала, когда мы стали читать его письма. Я держала пожелтевшие странички тетрадных листков, пытаясь разобрать почерк деда. Волнение и трепет  - вот, что я чувствовала, ведь это письма человека, который так и не до жил до ПОБЕДЫ! Много интересного мы узнали из них о первых месяцах войны:

 «Добрый день, дорогая  Цезечка  и  дорогие мои деточки  Ледзя   и  Люцик.  Посылаю я вам   сердечный   привет и  желаю  вам  всего  наилучшего  и, дай   Бог,  вскорости  с вами    увидеться, ибо я очень по вас  скучаю, и  хочу хотя бы одно  письмо  получить от вас, и тогда  было  бы  мне легче. Знал бы, как   вы живете и, как  ваше  здоровье, а  то уже 2-ой   месяц   и никакого  ответа не получил.

Теперь опишу я про свое путешествие. Нас из города Иванова отправили в город Горький. Там продержали 3 дня и опять отправили в город Дзержинск. Ходить приходиться много, за водой, за харчами, а как нас кормят, то далеко не уйдешь. Кормят один или два раза в день, да таким супом, что «крупа, крупу догоняет». Хлеба должны давать как будто бы 800 гр, но его нет.  А курева совсем не дают и негде достать. У кого есть еще, что закурить, то 10 человек стоят и просят: «Дай докурить!». У меня все время было, а теперь уже 2 дня нет, прямо беда. И не дают обмундирования, дают тем, кого на фронт отправляют. Среди нас много голых и босых, завелись вши от худобы, у меня еще мало.

Дорогая Цезечка, вот такая наша жизнь. Как получишь письмо, так сразу дай ответ и отпиши мне какие новости и как вы живете, жду с нетерпением. Целую вас крепко-крепко, твой муж.      20 августа,1941 год.»

Из писем деда мы узнали, что не сразу всех призывников отправляли на фронт, несколько месяцев из новобранцев формировали дивизии, кормили их очень плохо, одежды практически не было, многие призывники болели.

Только в сентябре из Саранска Мордовской республики он попал на фронт:

«Добрый    день, дорогая Цезечка и дорогие мои деточки Ледзя и Люцик. Спишу сообщить вам, что я сегодня  28 сентября 1941 года  отправляюсь  на фронт. Все нам выдали, что нужно, и  сказали, что вечером  поедем  в  неизвестном  направлении. Насчет  погоды, то тут очень холодно, мороз, что  вода  замерзает. И  каждый  день снег идет. Не знаю везде или только  здесь. До свиданья, остаюсь жив и здоров, чего  и  вам  желаю. Цезя, целую тебя  крепко и  дорогих  деточек. Цезя,   не  плач. Саранск. Мордовия.»

Из Интернета мы узнали, что прадед служил в  260-ой стрелковой дивизии. Дивизия просуществовала всего четыре месяца, которые пришлись на лето и осень 1941, тяжелейшего для нашей страны, года. На счету дивизии нет громких побед – на ее долю выпали кровопролитные оборонительные бои и окружения. Значительная часть дивизии в ходе боев погибла или попала в плен. Дед Станислав защищал Брянск и в октябре 41 года, так предполагает мой дядя, попал в плен. Немцы после взятия Киева, и так как было большое количество военнопленных, поляков и украинцев отпускали по домам. Так прадедушка, наверное, попал в   село Верхолейся  Киевской области, к родне, а от туда призывался уже второй раз. А может и партизанил где? То есть, как он попал из под Брянска в Киевскую область можно пока только предполагать. Последнее письмо в 1941 году от него пришло в сентябре месяце, а потом несколько лет не было весточек. Семья ждала и надеялась, что он жив.

Бабушка рассказывала, что в их поселке организовали госпиталь для раненых бойцов. Многие раненые умирали. Их заворачивали в простыни и увозили на телегах на братские могилы, где сейчас в Дубне стоит мемориал.  На «Большой Волге» постоянно были слышны орудийные залпы. Много летало немецких бомбардировщиков, которые хотели разбомбить плотину и шлюз. 

Письма от прадедушки стали приходить только в 1944 году.

« Добрый день, дорогая Цезечка и дорогие мои деточки. В первых строках сообщаю вам, что мы пока еще стоим на старом месте и я все время работаю сапожником. Если Бог даст, вернусь домой и пошью всем вам обувь. Я теперь научился разную работу выполнять: плотником, бондарем, столяром и сапожником. Одно огорчает, не могу дождаться конца войны, ведь прошло уже 3 года, это не шутка. Цезя, я уже скоро стану совсем белый. Я, Бог даст, вернусь домой, и вы мен не узнаете, уже старик. А как подумаешь, то еще и на свете совсем не жил. Эти три года забрали все время. Я думаю, Цезечка, что и тебе тоже надоело ждать. Ну что поделать, если такое время настало. Не только мы одни, а весь свет такой. И это все наделал Гитлер, нас губит и сам пропадет. Скоро придет и его черный день.

У нас тут чуть ли не каждый день идут дожди, земля здесь черная, ходить очень плохо после дождя.  Скоро уже тут будет жатва. Жито уже налилось и очень хороший будет урожай. Цезечка и дорогие мои деточки, желаю вам всего наилучшего. Передавайте от меня всем привет и поклон. Целую вас крепко, пишите мне, как можно чаще.                                                    24 июня 1944 года »

Дядя Валера узнал, что дед Станислав воевал в  22-ой гвардейской мотострелковой Фастовской, орденов Ленина, Краснознеменной, Суворова, Богдана Хмельницкого бригаде, которая входила в состав  3-й гвардейской танковой армии. С историей 3-й гвардейской танковой армии, часто сами того не зная, сталкивались множество людей. Широко известная песня «По полю танки грохотали»  родилась во время войны в армии П.С. Рыбалко. Она была переделана бойцами из старой, еще дореволюционной шахтерской песни. Фильм «На войне как на войне» рассказывает об одном из эпизодов  боевого пути 3-й гвардейской танковой армии.

Именно в этом танковом корпусе в 22-ой мотострелковой бригаде в 3-м батальоне с 44 года воевал и погиб 8 августа Медушевский Станислав Вильгельмович . В Интернете мы нашли «Именной список безвозвратных потерь рядового и сержантского состава», где есть запись о моем прадедушке. Нашли место, где возможно он захоронен, село Ратае Карские,  это деревня в административном округе  Гмина Пацанув, Свентокшиское  воеводство,  юго-центральная часть Польши. Деревня с населением 219 человек.

  Мы продолжим поиск его могилы. Планируем  съездить в Польшу на его могилу, как мечтала моя бабушка. В нашей семье есть традиция, каждый год, 9 мая мы приходим к памятнику погибших заводчан, где в списках  есть и фамилия нашего прадеда, чтобы возложить цветы и почтить память погибшим в годы второй мировой войны.