Колосовский Иван Михайлович родился 23 февраля 1917 г. в деревне Тамочная Муромцевского района. 

За два года до войны Ивана Михайловича призвали в Красную Армию. Вся воинская служба была связана с артиллерией и проходила в различных подразделениях на Дальнем Востоке. Здесь артиллеристы оберегали рубежи советского Отечества от нападения японцев. С конца 1943 года Колосовский воевал на западе в составе 747-го истребительного противотанкового полка, был командиром отделения разведки. 

Из книги Владимира Полынцева-Полынского «Муромчане — участники Парада Победы в Москве 24 июня 1945 года»: 

«...Бывший фронтовик увлек нас своим рассказом с самого начала. Он не без гордости говорил:

- Истребительная противотанковая артиллерия – это специальные части, элита Красной Армии. Ими за годы войны было уничтожено около 70 процентов немецкой техники.

- Артиллеристам, наверное, было легче, чем пехотинцам, ведь они находились позади них? – спросил кто-то из моих одноклассников.

- Нет, это была очень опасная и тяжелая воинская специальность, - глядя на дневниковые строчки, слышу ответ Ивана Михайловича. – Вот представьте себе. Артиллерийское орудие хорошо замаскировано, враг не видит его. Но расчет орудия имеет преимущество всего в несколько первых выстрелов – далее его противник засекает, и он становится легкой мишенью. И вот еще характерная деталь. Если после излечения в госпитале пехотинца могли направить в любую часть, то нас, истребителей танков, обязательно возвращали в родные подразделения. Как специалистов высокого класса. 

- Ваша первая награда, какая? И за что?» – задал гостю вопрос мой сосед по парте Петр Знаев.

 - Медаль «За отвагу», - Иван Михайлович бережно прикоснулся к медали.   

 - Это было в середине августа 1944 года. Я тогда возглавлял отделение разведки батареи истребительного противотанкового артполка. На территории Литвы есть такой населенный пункт – Швинтупы. Вот здесь я со своего наблюдательного пункта на передовой линии нашей обороны обнаружил за вражескими позициями скопление пехоты и танков.  Мне стало ясно, что немцы готовятся к атаке. Я быстро передал командиру своей батареи корректировочные данные. И она обрушила на врага плотный огонь.

- Вы, артиллеристы, предотвратили атаку?

- Нет, немцам ничего не оставалось делать, как рвануться вперед. Но атака была отражена…

- Иван Михайлович, Вы были только разведчиком? 

- Артиллерийский разведчик – это моя основная военная специальность, - живо откликнулся бывший фронтовик. – Но на войне приходилось заниматься многим. Вот, например, когда мы вели бои в Восточной Пруссии, мне однажды пришлось разведывать минные поля. За этим делом на меня напала группа немцев. Стали окружать. Наверное, им нужен был «язык». Принял неравный бой. Автоматным огнем и гранатами отбился. И тут же опять работа по специальности. Январской ночью, это был уже 45-й год, находясь на передовой линии, занимался выявлением вражеских огневых точек. Семнадцать штук засек я их тогда. Передал координаты командиру батареи, и мои товарищи меткой стрельбой уничтожили их. Вот, как память о том далеком январе, вторая медаль «За отвагу» …

У нас, выпускников средней школы, отцы воевали с немецкими захватчиками, и мы неплохо разбирались в их боевых наградах.

 - У Вас два ордена, - читаю далее свои записи. 

Моя память тут же «рисует» образ одноклассника Прокопа Гаврилова и воспроизводит его голос: 

- Ими награждали, наверное, за что-то особенное?

Торопливо записывая беседу, помню, я мельком глянул на Ивана Михайловича. Он медленно приподнял левую руку и прикоснулся пальцами к ордену Красной Звезды. Я заметил, что наш гость весьма трепетно относится к своим наградам. И это понятно: они являются памятными вехами на его боевом пути.

- Об этом надо бы спросить командира нашего истребительного противотанкового артиллерийского полка, - улыбнулся в ответ наш гость. 

– Он оценивал наши боевые поступки: кого представить к медали, кого – к ордену, и за что.

 И все-таки, расскажите о своем ордене.

 Иван Михайлович на минуту задумался, что-то вспоминая.

 - Медалью «За отвагу» меня наградили за бои 5-6 января, а орденом – ровно месяц спустя. В начале февраля 45-го года мы вели бои в районе Вартена. Были они весьма напряженными. Это было в Восточной Пруссии. Немцы упорно сопротивлялись на всех рубежах. Стремились удержать ее во что бы то ни стало. Те два дня были жаркими. Особенно тяжело нам пришлось, когда противник пошел в контратаку при поддержке большого количества танков. Наши позиции подверглись сильному минометно-артиллерийскому обстрелу. Но мы стойко защищались. Я, как обычно, находился в боевых порядках пехоты и вместе с бойцами испытал этот страшный удар. Боялся ли?  Трудно ответить.  Мы все привыкли к такой обстановке. Я вел разведку, засекал на поле боя сосредоточение вражеской техники и живой силы. И быстро передавал данные командованию. Пришлось тогда быть не только разведчиком, но и стрелком. Защищая позиции своей батареи, я огнем из автомата и гранатами уничтожил до десятка фашистов… 

Наша встреча, ставшая необычной экскурсией на военную тему, приближалась концу. Я спросил:

- Иван Михайлович, мы видели многие ордена: Красной Звезды, Отечественной войны, Славы. Но вот второй Ваш орден видим впервые.

Наш гость опять бережно коснулся пальцами орденов, пытаясь осязанием их вновь почувствовать огонь давно прошедшей войны.

- Это орден Богдана Хмельницкого третьей степени.  (Орден учрежден Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10.10.1943 года. Он был единственным советским полководческим орденом, третьей степенью которого могли награждаться рядовой, сержантский, старшинский и офицерский состав (до командира батальона), а также партизаны. За годы войны им было отмечено 5738 человек. В числе их и наш земляк. Единственный муромчанин!) В самом конце войны, в апреле 1945 года, мы вели бои на побережье Балтийского моря – на косе Фрише-Нерунг, все в той же Восточной Пруссии. В это время под моим началом было не отделение, а взвод управления шестой батареи. Наши войска, выполняя приказ Верховного Командования, стремились, как можно, быстрее уничтожить противника, не дать ему возможности перебросить свои подразделения на помощь Берлину. Я со своими разведчиками для более эффективного наблюдения за вражескими позициями выдвинулся на нейтральную полосу. И корректировал огонь батареи. Мои товарищи-пушкари действовали четко и били метко. В том бою были подавлены три орудия и двенадцать огневых точек, истреблено также до двух взводов вражеской пехоты.
Сам лично уничтожил более десятка фашистов. Был ранен. Но разве можно оставить свой пост в такую горячую минуту? Продолжал корректировать огонь батареи. Поставленную боевую задачу мы тогда  выполнили полностью…».     

После войны Иван Михайлович Колосовский находился на сверхсрочной службе в Белорусской ССР. В это время женился на Екатерине Васильевне, в девичестве – Юхтановой. В июне 1947 года демобилизовался. Вместе с женой  вернулись в д. Тамочная. В 1948-51 годах Иван Михайлович возглавлял колхоз в д. Покровка. Колхозники его любили – он был прост, внимателен к их нуждам, справлял не только свою руководящую должность, но и зачастую вместе с другими выполнял колхозную работу. 

В 1955 году Иван Михайлович закончил Омскую сельскохозяйственную школу и затем шесть лет работал по специальности – младшим агрономом в колхозе имени Ленина. После этого возглавлял комплексную бригаду в совхозе «Низовский», а перед уходом на пенсию трудился в совхозе «Мысовский». Был награждён медалью «За освоение целинных земель».