Павел
Петрович
ПОДЕЛИТЬСЯ СТРАНИЦЕЙ
История солдата
Со слов моего отца Дмитриева Владимира Павловича, о моём дедушке, которым я безмерно горжусь и скучаю - об одном из воинов и тружеников России!
Павел Петрович Дмитриев, родился 15 мая 1923 года в посёлке Ново-Узельск (ныне — посёлок Новозеновка Полибинского сельсовета Бугурусланского района). В семье росло шестеро детей. Когда Павлу было 9 лет, от простуды умерла мама. Через 2 года отец женился — в этом браке родился ребёнок. Детство у сельских ребятишек той поры не было беззаботным: пасли скот, обрабатывали огород, взрослели не по годам.
Когда началась война, первым из семьи Дмитриевых ушёл на фронт старший сын Прохор. Он уже был женат и имел ребёнка (погиб в 1943 году). В октябре 1941 года призвали и девятнадцатилетнего Павла. Новобранцев собрали в Рычково (северный район). Там они проходили подготовку: и в дождь, и в пургу рыли в поле окопы, строили блиндажи, учились кидать гранаты. Спали в сельской церкви вдоль стен на соломе. В конце февраля двинулись строем в Бугуруслан. Вышли вечером, утром прибыли на железнодорожный вокзал. Там уже стоял эшелон с сибиряками, экипированными в военную форму.
По рассказу дяди (младшего брата отца), его послали в Рычково передать Павлу узелок с сухарями, носками, варежками и махоркой. Пришёл парнишка в Рычково, а там бойцов уже нет. Он с такими же опоздавшими — где пешком, где на лошадях — добрался до Бугуруслана. Застал брата уже в вагоне на вокзале: всюду плач, крики.
Привезли новобранцев на станцию Вязьма. Там обучение продолжилось. 8 марта 1942 года в числе других Павла Дмитриева включили в состав 681-го миномётного стрелкового полка. В лесочке приняли присягу на верность Родине.
Боевой путь
Первое столкновение с противником у Павла случилось в районе городка Зубцова, что в Калининской области. В историю те и последующие бои вошли как Ржевско-Вяземская операция. По воспоминаниям отца, земля дрожала. В промежутках между налётами вражеских самолётов бойцы углубляли окопы. С февраля до середины лета 1942 года 33-я армия вела упорные бои, в том числе в условиях окружения в районе Вязьмы и Ржева. И только 1 октября Ржев был освобождён — ценой 300 000 погибших советских солдат. Неделями сражались за каждую пядь земли, за 5–6 деревьев, за стену разбитого дома, за крохотный бугорок.
Но освобождать Ржев ефрейтору Дмитриеву не пришлось. 30 августа он получил тяжёлое сквозное пулевое ранение обеих ног. Раненого эвакуировали в Ташкент, и по ошибке объявили без вести пропавшим. Ранение было серьёзное, но молодой организм постепенно восстановился. Решением военно-медицинской комиссии в январе 1943 года Павел Дмитриев был признан годным для дальнейшей службы в военное время и включён в состав 43-го полка 33-й армии имени Александра Невского 1-го Белорусского фронта. Был назначен командиром отделения роты пешей разведки.
Переправившись через реку Угра (северо-восточнее Ельни), советские войска перешли к обороне. Противник был ещё очень силён: оборонительные сооружения заставляли возводить советских пленных. Всё это в разведке видел ефрейтор Дмитриев. До боли сжимались челюсти — часами лежали разведчики, наблюдая за врагом. Удавалось и «языка» захватить. Питались ягодами, колосками, картошкой с неубранных полей. Иногда попадалась павшая лошадь. Вещмешок много продуктов не вмещал — в разведке больше ценились боеприпасы.
Впереди был Смоленск. Готовилась операция по освобождению города. На картах были указаны улицы, скверы, парки, стадионы, проспекты. В действительности же целого кирпича нельзя было найти — не то что дома. Расположились в районе Угры, перешли к обороне, чтобы восполнить потери. В июле остатки 43-го стрелкового полка влили в свежий 118-й запасной стрелковый полк и перебросили для укрепления сил на подступах к Орлу.
Ожесточённые бои шли по всему фронту. Временами от дыма и гари не было видно солнца. 33-я армия защищала Курск, Орёл, Брянск, станцию Рославль, Смоленск, Витебск. После кратковременной передышки пошли на Брянск. Там, в районе города Карачев (в 12 км от печально известной деревни Хатынь), Павел Дмитриев получил второе ранение.
22 июля 1943 года освобождали второй рубеж немецкой траншеи. Впереди — столб, обмотанный колючей проволокой. У бойца родился план: одной ногой на проволоку, другой на край траншеи — и препятствие взято. Но оказалось, за столбом притаился фашист с гранатой. Автоматная очередь свалила немецкого солдата, но тот успел метнуть гранату. Хотя ефрейтор моментально упал на дно траншеи, осколки буквально изрешетили спину. Солдатские галифе, гимнастёрка и пилотка превратились в дуршлаг; несколько осколков попали в подошву кирзовых сапог. Товарищи не могли поверить, что он остался жив. Те осколки, что застряли неглубоко, извлекли, а несколько — под левой лопаткой — напоминали о войне до последних дней Павла Петровича.
После госпиталя его определили в 360-й Оршанский тяжёлый танковый самоходный артиллерийский полк 33-й армии 1-го Белорусского фронта командиром автоотделения автоматчиков. Обучился вождению, маневрам, преодолению преград, маскировке. Прошло 4 месяца — советские войска с боями, с потерями шли в направлении Варшавы. Освободили столицу Польши. С Урала поступили новые танки Т-34–85. Они превосходили в скорострельности немецкие «Пантеры» и «Тигры» — с пятисот метров пробивали их броню.
Преодолев познанские укрепрайоны немцев, продвинулись в район Швибуса (ныне — Свидница). С января 1945 года подразделения совместно с 69-й армией участвовали в прорыве к Франкфурту-на-Одере. Наступали со Слупского плацдарма. Вышли к Одеру в районе Фюрстенберга, форсировали реку и захватили плацдарм. В ходе Берлинской операции, успешно прорвав оборону противника, громили группировки немецких войск, окружённые юго-восточнее столицы Германии. Боевые действия армии завершились 6 мая с выходом главных сил на Эльбу.
Из воспоминаний отца: «У стен города Кракова нас остановили ночью. Мы выставили караул, выспались и вдоволь наелись. Утром увидели такую картину: город как на ладони — башни, купола, блеск. Как будто вовсе и нет войны. Потом объяснили: город был заминирован на 70%. Польские партизаны совместно с нашими минёрами разминировали его».
Командир отделения роты автоматчиков гвардии сержант Павел Петрович Дмитриев был награждён:
- **Медалью «За боевые заслуги»** — за организацию охраны боевой машины при форсировании Одера 7 февраля 1945 года. Под огнём противника указывал цели, которые уничтожала самоходная установка.
- **Орденом Красной Звезды** — за командование отделением при прорыве обороны противника в районе Визенау-Брисков (с 16 по 24 апреля 1945 года). В ходе наступления, действуя как десантник на самоходных установках, проявил смелость и решительность. Его отделение уничтожило до двух взводов пехоты, подавило огонь 7 пулемётных точек, ликвидировало 11 фаустников.
В апреле 1945 года сержант Дмитриев был ранен в третий раз — осколок повредил кисть правой руки. Госпитализировали его в местечко Катовице (Польша). После лечения, получив разрешение военно-медицинской комиссии, вернулся в 360-й гвардейский тяжёлый самоходный артиллерийский Оршанский полк 33-й армии 1-го Белорусского фронта на должность командира автоотделения. Получил права на вождение иностранных автомобилей («Студебекер»). Возил офицеров, спортсменов на соревнования, разные грузы.
После войны
Демобилизовался 26 февраля 1947 года. Начались трудовые будни. Вскоре встретил любовь — приглянулась фронтовику Маша Макарова из соседней деревушки. Красивая, шустрая девчонка ловко управляла трактором, могла точно выставить норму высева, запустить мотор веялки. Трудолюбивый Павел, к тому же балалаечник, пришёлся по душе семье Маши.
Работал трактористом в МТС: «НАТИ», «ЧТЗ», позже — «ДТ-54». Гаражей не было. Зимой бывало: за ночь трактор завалит снегом — до обеда откапывали. Рядом в бочке зажигали кизяк — грели руки, потом занимались ремонтом техники.
Весной 1950 года перед посевной возглавил тракторную бригаду. Отсеялись ударно, даже помогли соседям. Но руководить, когда рядом трудились в основном пацаны и женщины, фронтовик не смог — снова сел за рычаги трактора.
В новообразованном колхозе «Ленинский путь» Павлу Дмитриеву доверяли самые ответственные участки. «Помню, приедет отец с работы, заглушит двигатель, а пыль с топливного бака течёт, как вода. Слезет с трактора — со спины тоже осыпается пыль. Весь в пыли, только зубы белые, когда улыбается. В то время мы не понимали — такой грязный, а довольный. Любил он своё дело».
В 1965 году в районе началось строительство дорог: от Бугуруслана до Русской Боклы, Павлушкино, Коровино, Григорьевки. Районное руководство решило выделить от каждого колхоза по бульдозеру. Выбрали отца. За смену на ДТ-75 он выполнял по две нормы. Павла Петровича Дмитриева ставили в пример. В родном колхозе он работал на бульдозере до 62 лет.
В свободное время отец любил работать с пчёлами. Возился с яблонями — прививал разные сорта. До сих пор перед родительским домом растут «Золотая китайка», «Белый налив». В детстве я часто носил обед в поле. Отец сажал меня рядом, и я, умаявшись, засыпал. Просыпался — голова у него на коленях, укрыт пиджаком.
Отец нас никогда не ругал, всегда был доброжелательным, даже если мы что-то накуролесим. Любил нас, папка. Любил он и жизнь, несмотря на трудное детство и безжалостную войну. К сожалению, ушёл рано — на 69-м году жизни.
Низко кланяюсь всем, кто не жалел себя на войне и в тылу. Мужеством и трудом обеспечил Победу, сохранил поколение, за которое не стыдно.